Стоило Андрею распахнуть дверь и заметить растущую улыбку охранника, как его вызвали в кабинет к Заму.
        - Что, пиндюрить будут? - с сочувствием и уже без улыбки спросил охранник.
    Зам сидел в глубине кресла, сверкая из темноты суровыми очами.
        - Тебе известно, что Любовь - моя дочь?
        - Интересная метафора, - сказал Андрей, предчувствуя недоброе.
        - Прекрати идиотничать. Будь с ней поосторожнее. Она сказала, что ты её до смерти напугал.
        - Простите, но я не знаком с моей дочерью. Тьфу, извините, с вашей.
        - А с Психо ты знаком?
        - Едва. Это и есть ваша дочь?
        - Да, есть. И как же ты её напугал?
        - Не знаю. Никак. Скорее, это она напугала меня.
        - Так. А почему ты пошел с ней, вместо того, чтобы остаться в Центре Полуприличных Людей? Думаю, там тебе, бродяге, - на последнем слове он сделал ударение, - понравилось бы больше.
        - Ну, понимаете ли, я рассчитывал…
        - Учти, братан, она давний член КНЛ и уже на полпути в ЯТВ.
        - В лоно своего отца…
        - Заткнись.
        - Извините, - Андрей подумал, пережевывая все сказанное. - А что, между КНЛ и ЯТВ есть какая-то связь?
        - Конечно. После КНЛ при определенных условиях ты попадаешь в ЯТВ. Огрубляя, можно сказать, что КНЛ содержится в ЯТВ. В общем, это одно и тоже. Помнишь - партия, комсомол?
        - И вы все это прошли?
        - Скажу больше - я первопроходец. В некотором смысле я - и есть ЯТВ.
        - Постойте… Но если вы - это ЯТВ, а Чат - дорога в КНЛ, то какая связь между Чатом и ЯТВ? Не получается ли, что Чат - это вы?
        - Ты много знаешь, да не все, поэтому путаешься. Ничего, в свое время я тебе все объясню приватно, - Зам задумался. - А кто это тебе про Чат наговорил?

    Ночью Андрей спал плохо. Ему снился Зам, ползущий по проводам в виде коротких фраз, Степан, который оказывался Лисой, и Психо, странно походившая на Тараса. Когда он проснулся, в ушах ещё звучали финальные слова Зама: "Тарасян - это Степанян". На работу он пришел в подавленном состоянии. В коридоре он встретил Зама, как всегда бодрого и полного затей.
        - Здорово, Дроныч! - сказал Зам, протягивая крепкую мозолистую ладонь. - Поздравляю с днем рождения.
    Больше поздравлений не было. Остальные сидели по своим углам, все ещё тихо переживая страшную участь Основного. В соседней комнате Андрей обнаружил Тараса и Степана. Они пили ерш.
        - Привет, кексы, - сказал он.
        - Присаживайся, если не боишься, - ответили ему.

    Степан, припухший с утра и пахнущий, как полуприличный человек, разливал в пропорции один к одному. Тарас морщился, но пил, всякий раз оставляя на дне чуть-чуть ерша. "До дна", - неизменно требовал Степан, и Тарас, ещё сильнее морщась, допивал.
        - Так что с Основным? - отбросив прелюдии, спросил Андрей.
        - Выперли из ЯТВ, - ответил Степан. - Вел двойную жизнь - в Чате.
        - А как это?
        - Как ты. Его отследили алтарианцы.
        - Ты о чем, Степан?
        - Не валяй дурака, всем известно, что "алтарианцами" называют неолюдей, которые контролируют в Чате деятельность пользователей, типа тебя, иначе говоря "землян".
        - Интересно, а как контролируют полуприличных людей, они же, вроде, не пользуются Чатом?
        - Наивный! Чатом пользуются все. Но сделать полуприличного нормальным почти невозможно, поэтому их уничтожают, - рассмеялся Тарас.
        - Откуда вы все это знаете? - у Андрея возникло подозрение, что авторы надписи на сугробе сидят перед ним. - Может, вам известно кто такой Эльф?
    Степан вместо ответа выпил, и не в силах больше сдерживаться, мощно рыгнул:
        - Узнав об увольнении, Основной понял, что это только начало. Он пришел домой и повесился.
        - Его убило ЯТВ, - сказал Тарас.
        - В смысле Зам? - спросил побледневший Андрей.
        - В смысле Чат.

    Андрей оставил друзей допивать утренний ерш, а сам уселся за компьютер и вошел в Чат. Экран заполнился сообщениями от Психо, писаными, судя по датам, прошлой ночью. Самой её в Чате не было. "Куда ты пропал?" - говорилось в одном. - "Я звонила тебе несколько часов подряд, но дома ты так и не появился. Я волнуюсь. Мой парень выпорол меня и выгнал на улицу. Я, в слезах, звонила подруге, чтобы она забрала меня из его района. Подруга не смогла приехать и я позвонила другому своему бывшему парню. Я переспала с ним, чтобы он только дал мне денег на такси, но он не дал. Я еле попала домой: хорошо, что водитель оказался добрый и многого не требовал". Другие сообщения мало отличались от первого: в них так же остро ставилась проблема секса и денег. Андрей почувствовал, что хочет эту безумную проститутку.
    Он опустил в автомат несколько монеток и нажал кнопку с изображением баэлевого "Хаберса". В поддон ударила холодная запотевшая бутылка. Андрей сделал два ритуальных глотка и только тогда осмелился рассмотреть крышку. Просто туман, седой и плотный, клубился в её глубине, не предвещая ничего, кроме неизвестности. Он вернулся и отписал Психо пару пустяковых строк о желании встретиться. Оставались ещё кое-какие дела - на столе перед ним лежали недоделанные разработки, но Андрей хотел поскорее вернуться домой и хорошо выспаться. Поэтому он сгреб все тексты в кучу и запихнул их в верхний ящик стола. На дне ящика мелькнул исписанный красными чернилами листик. Андрей вытащил тексты обратно и обнаружил внизу письмо на свой адрес.
     "Андрей! Я всегда был добр и внимателен к тебе!" - так начиналось письмо, и он сразу узнал детский почерк Основного. - "Я относился к тебе, как к сыну, я помогал и продвигал тебя вперед. Возможно, даже, я любил тебя. Я знаю, ты ревновал ко мне нашу маленькую Хрозу - брось, она сука и гроша ломаного не стоит. Впрочем, тебе это известно. Но когда меня не станет, только она одна заплачет и пожалеет обо мне. Утешь и согрей её, и передай те слова, которые я скажу сейчас для тебя:

    Андрей! Берегись КНЛ и всего, что с этим связано. Я не могу тебе объяснить почему, я и сам толком не понимаю, что к чему. Но нет ничего страшнее нормальных людей, да ещё таких, которые прошли конкурс в ЯТВ. Они хуже полуприличных людей, потому что те просто сломались и опустились, а эти, наоборот, поднялись до неолюдей.
    Чат - это орудие ЯТВ. Через Чат о н и в и д я т т е б я. Берегись, Андрей! Моя гибель - только начало, а дальше придется делать выбор тебе и тебе подобным".
    В конце письма было написано неясное слово "Та", к тому же перечеркнутое, а рядом подпись: "Основной". Андрей обхватил голову руками. Он не удивился бы, если бы ему сейчас сказали, что полуприличные люди - это неолюди.

    Поздно ночью Андрей сидел у себя дома за компьютером, общаясь в Чате. На столе и вокруг него валялись пустые бутылки из-под "Хаберса", баэлевые крышки составляли отдельную кучу на полу. Лиса и Психо были на связи.
        - Лиса, - Андрей протер воспаленные красные глаза, - что-то нехорошее со мной происходит. Мне страшно здесь одному. Я не могу спать и не могу есть. Приезжай.
        - Андрей, ты мне друг, но пойми… КНЛ.
        - Что КНЛ? При чем здесь это? - дрожащими пальцами напечатал он.
        - Кончена Наша Любовь. Ты что, не знаешь этой детской аббревиатуры?
        - Но у нас и не было никакой любви… Ты же говорила про какого-то своего парня.
        - Я врала и любила тебя. С самого начала, с той первой и последней безумной ночи.
        - Так почему же КНЛ? - Андрею с трудом далось это слово. - Приезжай!!!
        - Нет. Теперь я знаю, что ты общаешься сразу с несколькими девушками. Тебе нужно просто переспать, ведь так, верно?
        - Ещё бы, не верно, дура! Что же другое мне с вами делать? - его охватила ярость. - Иди ты на хер!

    Лиса долго молчала. Потом вспыхнуло её розовое окно:
        - Недавно погиб мой отец. Он хорошо знал тебя и все рассказал мне. Я даже приходила к вам на работу, чтобы тайком увидеть тебя. А теперь я рву с тобой все отношения. Больше не пиши мне. Ты в игноре. КНЛ.
    Раскаиваясь, Андрей засыпал Лису просьбами о прощении, но она упорно не отвечала. Значит, он действительно был отправлен в игнор, и она не получала его писем.
     "Ну и черт с тобой", - в отчаянии думал Андрей, уже набирая текст для Психо. Она ответила:
        - Хочешь я приеду и сделаю тебе массаж? Ты успокоишься. Тебе станет хорошо.
        - Конечно, хочу!
        - Ну и что мы будем делать?
        - Как что? Массаж, естественно. Но ещё я тебе покажу свои работы.
        - Какие работы?
        - Работы по улучшению человека в сторону нормальности.
        - Ты ненормальный циничный тип. Тебе лечиться надо.
        - Да, ладно, я пошутил.
        - Я сомневаюсь, что ты вообще способен шутить. Я не приеду к тебе.
        - Почему? А массаж?
        - Потому что ты депрессивный, негативный человек. А массаж ты себе сам сделаешь.

    И Психо отключилась. Андрей быстро набрал номер Милены. Почти сразу она взяла трубку, и он с облегчением вздохнул. Он предложил ей встретиться, но Милена решительно отказалась, хотя и благожелательным тоном. На том конце Андрей услышал мужской хохот.
        - Тише, Юзечка, - прошептала в сторону Милена, - тише…
    И положила трубку. Андрей застыл, пораженный. Может, он ослышался? В голове раздавались короткие гудки.

    Ночью пришел сильный мороз, небо расчистилось и засияли звезды. Улицы застыли и посинели, скованные холодом, блестки снежинок часто мерцали у фонаря, как на старой кинопленке. Стекло над его кроватью покрылось ледяным рисунком с чудными разводами в японском стиле. Он изображал - так казалось Андрею - мужчину и женщину, стоящих спиной друг к другу и соединенных тонкими проводами.

    Андрей прибыл на работу с одной лишь целью - следуя заветам Основного, поговорить с Хрозой. Письмо казалось ему отличным поводом для проведения своих давних интимных планов. Она уже сидела за компьютером и что-то быстро печатала. Они поздоровались. Андрей побродил по комнате, невзначай разглядывая стены, но Хроза никак не реагировала на него.
        - Послушай, Хроза… Такое дело…
        - Что-что, Андрей?
        - Кофе хочешь? Попить?
        - Нет, спасибо, я завтракала, - она с удивлением взглянула на Андрея и снова погрузилась в работу.
        - Да-а-а… Помнишь Основного?
        - Конечно. А что?
        - Он просил тебе кое-что передать. Пойдем, покажу.
        - А здесь показать не можешь? Пил что ли?
     "Действительно, куда это я собрался идти?" - Андрей, стесняясь, протянул Хрозе смятую бумажку. Она равнодушно расправила листок, словно очередное любовное письмо. Он стоял напротив и ждал, глядя, как пунцовеет Хроза. В её мониторе он заметил странный рисунок, напоминающий ночное видение на замерзшем стекле.
        - Оставь меня, пожалуйста! - вдруг сказала она. - Мне нужно побыть одной.

    Он вышел и замер за дверью. Постоял, отдышался и направился к Степану. Тот спал, распластав щеки по клавиатуре. Андрей растолкал его, и описал заставку Хрозиного монитора.
        - Ох, Андрей, - сказал, протирая глазные щели, Степан. - И ничего-то ты не знаешь!
        - Это, - продолжал он, - старая эмблема КНЛ. Сейчас у них новая - баэлевая сороконожка, а на каждой ножке что-нибудь написано.
        - Ага, ясно… - сказал Андрей.
        - Что тебе ясно?
        - А не кажется ли тебе, Степан, что этот рисунок означает разделенных любовью людей? Ну, типа, между ними Чат, и обойти его они не могут. Короче: Кончена Наша Любовь.
        - Слушай, ты не пил вчера?
        - Иди ты к черту… Тараса видел?
        - Нет. Он где-то по бабам. Эх, мне б его годы, - Степан печально выдохнул аромат сбродивших фиалок, лег на клавиатуру и закрыл глаза. - Зря ты меня разбудил. Мне снились небесные альковы, где прекрасные девы с крыльями из перламутра и дивными формами, тугими и манящими, словно бутыли с фиалковым портвейном. В облаках, на весенних подушках, овеянный свежестью и обласканный, я был дома и дышалось мне так легко, как будто уже давно не курил папиросы за четыре рубля…

    Размышляя об удивительном бреде засыпающего приятеля, Андрей вернулся к Хрозе. Она сидела, облокотившись на стол и спрятав голову в ладонях. Волосы струились сквозь пальцы и в складке между грудей, опадая на клочки мелко порванного письма. Спина волнообразно изгибалась, отчего таз и бедра казались крупнее обычного. Грудь, раньше неприметная, увеличилась в объеме за счет позы и глубокого выреза на кофте. Андрей закатил глаза, охваченный страстным желанием.
        - Ах, это ты, - сказала она, утирая рукавом покрасневшие глаза. - Это ужасно.
        - Да уж… - согласился Андрей.
        - Хорошо, что ты показал мне это письмо. Там многое написано в приступе отчаяния, и потому совершенно неверно.
        - В смысле?
        - Неверно описана структура, в которой мы живем. Какие-то глупые, несознательные выводы…
        - Какие это выводы?
        - Впрочем, - продолжала Хроза, как будто сама с собой, - он всегда был пидорасом. Ты меня не проводишь до дома? Мне нехорошо.
    В её маленькой, безупречно чистой квартирке нашлись и кофе, и чай. Андрей с кружкой сидел в кресле у журнального столика, слева на диване лежала Хроза, чуть-чуть напоминая Фрекен Бок. Тяжело вздыхал во сне жирный кастрированный кот.
        - Где бы я мог покурить? - первый заговорил Андрей.
        - В п…., - ответила Хроза.- Кури, где хочешь, - добавила она, - пепельница в туалете.
    Андрей не понял, ирония это или приглашение к сексу. Пытаясь понять, он пил кофе и курил. Иногда Хроза бросала на него долгие взгляды, он смущался и прикрывал лицо чашкой. Она с улыбкой отворачивалась. После четвертой чашки кофе Андрей заметил, что глаза Хрозы сомкнулись и она притворяется спящей.
        - Ну, я, пожалуй, пойду, - сказал он.
    Хроза не ответила.
    Андрей тихо вышел в коридор, и очень долго одевался, но она молчала. По дороге домой он раздумывал о странном поведении Хрозы, и терзался подозрением, что сам в этом виноват.


        - Привет, - это была Психо.
        - Привет-привет, - ответил Андрей, ожидая какую-нибудь новую грубость.
        - Ты знаешь, после разговора с отцом я почти влюбилась в тебя.
        - Надо же! А как же твои парни?
        - Они все предали меня, и я осталась одна. Конечно, я влюблена в одного из них, но он совершенно грязный тип.
        - В смысле?
        - Ну, ему только одно нужно от женщины… Сам понимаешь.
    Андрей призадумался, насколько он сам соответствует определению Психо.
        - Давай встретимся сегодня, - продолжала Психо. - В клубе "Оо, о, о".
        - Первый раз слышу. Что это за место?
        - О, это очень модное место! В пять, договорились? Все, чао, я должна к бывшему забежать.
    Появилась Юзечка.
        - Ты Милену не знаешь? - сразу спросил Андрей.
        - Какую Милену? Нет, не знаю… Это мужчина?
        - Все ясно. Иди к черту.
    Андрей закрыл её окно. Раздраженный, он ждал, что она все-таки ответит, но напрасно. Лиса, притаившаяся в Чате, тоже молчала.
    Приближалось время назначенного свидания, часы показывали без четверти пять. "Оо, о, о" в этот ранний для ночных клубов час казался тихим и спокойным местом. Несколько пар посетителей, рассеянных по длинному залу, шептались за своими столами. Психо сидела в дальнем углу около помоста для музыкантов; с приветливой улыбкой она поманила Андрея.
        - А я уже давно здесь! Мой парень только что ушел, просто я не хотела, чтобы вы встречались, - она была совсем пьяна. - Скоро здесь такое начнется! Придут музыканты, народу толпа! Будем танцевать, да? Эй ты, принеси "Отвертаж".
    Вежливо улыбнувшись, девушка в беретке записала заказ Психо, и пожелания Андрея - один чай.
        - Может быть, хотите… - снова начала официантка, но, приглядевшись к Андрею, замолчала и ушла.
        - Странно, что тебя впустили. Ты одет, как чмо. Лицо бледное, волосы стоят, щетина клочками. Дикий мужчина.
        - Как же ты могла "почти влюбиться" в такого?
        - Сама не знаю.

    Андрей, побледнев от обиды, поднялся, чтобы уйти из этого заведения. Психо не пыталась его задержать, и он решил ограничиться посещением туалета. В холле, предваряющим унитазы, было пять разноцветных дверей и большое продолговатое зеркало, под которым крепились несколько рукомойников. Андрей встал у дверей, как Алиса в стране Чудес, не зная, какую выбрать. Вдоль зеркала стояли девушки с разноцветными волосами и красивыми, непорочными выражениями лиц. Они вполголоса - такая была в туалете атмосфера, что хотелось говорить шепотом - обсуждали парней. Андрей решил, что его молчаливое присутствие может мешать их беседе, и вошел в ближайшую дверь. Задвижки не было, поэтому пришлось придерживать свободной рукой дверную ручку.
        - Симпатяшка, - услышал Андрей одну из девушек.
        - Да, красивый. И, главное - какой-то сочный, - сказала другая.
        - Но одет, как чмо. Что это за штаны?
        - Интересно, он вообще причесывается? И бреется?
        - На худой конец и с таким можно.
        - На худой - ни за что.
        - Что он там так долго?
        - Пойдемте, девочки! Он там …, - сказала одна, и все захохотали.

    Андрей вышел возмущенный разговором этих неодевушек. Даже в Центре Полуприличных Людей он не слышал подобной чепухи, хотя там ей было самое место. "Внешность обманчива", - заключил он, расправляя смоченными руками прическу. Зеркало было сплошь исписано губной помадой, в основном, именами и разными грубостями. Лишь одна надпись привлекла внимание Андрея: "Приходи в ЧАТ: ник Elf".
    Людей в клубе заметно прибавилось. Под громкую музыку танцевали пары и одиночки. Прежде чем возвращаться к Психо, Андрей протиснулся к бару и, отстояв небольшую, но долгую очередь, взял "Хаберс". Когда он нашел свой столик, его подруги уже не было. Он сел, отхлебнул "Хаберса" и огляделся по сторонам. Вокруг странно дергались пьяные парни: казалось, они изображают посещение тренажерного зала. Девушки двигались более деликатно, как будто попали на конкурс любительского стриптиза. Некоторые молодые люди, явно спортсмены, хватали девушек и сажали к себе на бедра. Вскоре весь танец свелся к поцелуям в засос и дрожащим от напряжения пятерням на оттопыренных ягодицах. Андрей никогда прежде не видел такого, и с интересом следил за происходящим. Один бритоголовый юноша повернул к себе спиной растрепанную девочку и, взяв в каждую ладонь по груди, стал сзади бить её тазом. Она ловко, как змея, извернулась, запрыгнула на него и поцеловала в лысый затылок. Тут её глаза встретились с глазами Андрея. Он узнал Психо. Раскрасневшаяся и возбужденная, она выглядела очень сексуально.
        - Тебя долго не было, - с самоуверенной улыбкой сказала она.
        - А этот парень дал тебе на такси? - сказал Андрей.
        - Ну ты и сволочь. Жестокий, равнодушный псих, который…
        - Представляешь, - он решил сменить тему, - я был в туалете…
        - Удивительно! - перебила Психо.
        - Я не закончил. Я был в туалете и видел там "нормальных" девушек… Так вот, они ведут себя, как свиньи, а "ненормальные" из Центра - как люди.
        - Хочешь сказать, что я свинья? Они замолчали. Психо с холодным равнодушием потягивала коктейль из корней мандрагоры, Андрей - "Хаберс".
        - Ладно, извини, - сдался Андрей. - Тебе взять чего-нибудь?
        - Да. То же самое.

    Андрей не стал дожидаться официанта и пошел в бар, лавируя в хаосе порнографии.
        - "Хаберс" и "Семя троих повешенных", пожалуйста, - заказал он. - Кстати, почему именно троих?
        - Так крепче, - ответил бармен.
        - А-а-а-а… - сказал Андрей, и кто-то аккуратно взял его за локоть.
        - Пойдем выйдем!
    Трое крепких ребят, среди которых Андрей узнал партнера Психо, проводили его в уже знакомый туалет.
        - Слушай, ты вообще кто? - спросил лысый, приперев Андрея к стене.
        - Я… Сложный вопрос.
        - Ты чего к моей девушке подсел? Я с ней танцую, плачу за неё, а тут ты влез.
        - Вообще-то мы вместе пришли…
        - А уйдешь ты один. И сейчас. Понял?
        - Но…
    Андрей не успел закончить, потому что сильные руки схватили его за голову и ударили лицом о разукрашенное помадой зеркало. Сначала он упал в раковину, затем на пол под ноги парням. Три пары столпов возвышались над ним, как атланты.
        - Может обмочим? - предложил один весело.
        - Мне неохота, - сказал зачинщик, - пойдем отсюда, пока охрана не подошла.
    Андрей тоже решил уйти, пока никто не появился, и на четвереньках заполз в туалет. Задвижки не было, и он, лежа на полу, держал одной рукой дверную ручку, а другой осторожно ощупывал лицо. Осколков в коже не осталось, только царапины и кровь, смешанная с помадой. Кто-то дернул дверь.
        - Ты там, Андрэ? - это была Психо. - Выходи, не бойся, они ушли.
    Он попытался встать, поскользнулся на мокром кафеле и упал в унитаз. Вошла Психо.
        - Ты чего тут, с толчком борешься, Д`Артаньян?
    Андрей поднялся, на этот раз успешно, и выскользнул наружу. В зеркале он увидел свое некрасивое, опухшее в местах порезов лицо. Открылась дверь и в туалет решительно зашли трое.
        - Ты ещё здесь? - спросил лысый.
        - Не совсем, - ответил Андрей, готовясь к новым побоям.
    Они направились к нему.
        - Вам чего надо? - остановила их Психо.
        - Как? Ты уже забыла меня? - удивился лысый. - А как же танец?
        - Я со всеми танцую, но с тобой, урод, по ошибке.

    Обида и гнев вспыхнули на мальчишеском лице, и он бросился в атаку. Поваленная на пол, Психо успела несколько раз двинуть его коленом между столпов-атлантов. Приятели лысого поспешили на выручку, пиная её тяжелыми ботинками. Андрей не жив, не мертв, в прежней позе умывал лицо и напряженно пытался сообразить, что делать. Снова распахнулась дверь и ворвались охранники с дубинками и резиновыми лицами. Андрей почему-то получил первым - сразу по рукам и спине. Он послушно свалился под раковину, поближе к стене. Несколько секунд раздавались только удары и вздохи.
        - Хватит! - послышался звучный голос. - Хорошо ребята, спасибо!
    Андрей осторожно выглянул, и увидел над собой Зама.
        - Здравствуйте, - прохрипел Андрей.
        - Папа! Папа! - Психо вскочила с пола и бросилась к нему в объятья.
    Охранники со значками-сороконожками на груди выводили из комнаты побитых парней.
        - Из этих ребят выйдет отличная смена! - сказал Зам, гладя Психо по голове.
        - Какая смена? Из кого? - не понял Андрей.
        - Из этих бравых парней, которые, в отличие от тебя, умеют за себя постоять. Трус.
    От обиды и унижения Андрею немедленно захотелось покончить с собой или убить Зама.
        - А из меня, папа, выйдет? - робко спросила Психо.
        - Да, из тебя, дочка, выйдет. В отличие от него, не сумевшего даже заступиться за женщину. Позор!
        - Что вы себе позволяете!? - взорвался Андрей. - Я вам сейчас все мозги выбью!
        - Знаем, знаем. И как языки вырываешь, мы тоже знаем. Возвращайся лучше к своим бродягам, "нормальные" девушки не по тебе. Хотя и "ненормальные" тоже.

    Андрей зачерпнул горсть воды и плеснул на свое лицо. Все надписи на зеркале или исчезли, или размазались, потеряв всякий смысл. Вместо них появилась одна, на всю ширину стекла: "ЯТВ", и тоже губной помадой.
        - А ваши бойцы и помадой пользуются? - спросил Андрей.
        - Они всем пользуются, в отличие от тебя, который…
    Андрей не стал дослушивать и вышел из туалета. Внутри баэлевой крышки от недавнего "Хаберса" крутилась боксерская перчатка, выполненная 3D. Он выиграл приз.

    Телефонный звонок разбудил Тараса. Раны на лице засохли, неприятно стягивая кожу, спина и руки болели.
        - Привет, Д`Артаньян, - сказал Тарас.
        - …?
        - На работе все знают. Так что ты не переживай, что не пришел. Тебе уже больничный сделали.
        - А-а-а… Ясно.
        - Атласно. Пойдем в кабак. Посидим! Я тут одно классное место узнал, называется "Оо, о, о". Говорят, там можно клево подраться.
        - Иди к черту, - не разделяя веселья, ответил Андрей.
        - Ладно, шучу. Говори - что делать будем?
    Андрей хотел кое-что выяснить насчет Юзечки и Милены, но мысли никак не вкладывались в разбитый рот.
        - Слушай, я тут приз выиграл. "Хаберса" вчера попил…
    Тарас заржал.
        - Заткнись. У меня там перчатка боксерская на крышке.
    Тарас застонал и захрипел, сдавливая смех.
        - Заткнись! Короче, я выиграл что-то, но не пойму что. Надо съездить забрать. Поедешь со мной?
        - Куда это?
        - Тут написано "Аллея эльфов".

    Вечерело. Друзья стояли у старого, обвалившегося дома с барельефами всевозможных калек и уродов. Каменные буквы над входом в виде арки гласили: "Аллея эльфов". Фонарей здесь не было, ближайшая станция метро находилась в десяти минутах ходьбы по свалкам и жутким трущобам, где маялись одичавшие люди. Андрей часто слышал, как при встрече бродяги так прямо и называли друг друга: "Привет, бродяга", а в ответ получали: "Бродягой погоняет". Раздумывая над самоиронией полуприличных людей, он нерешительно постучал в ворота. Тотчас створки распахнулись и в проеме показалась бритая голова человека, которого Андрей явно где-то уже видел.
        - В чем дело? Мы не подаем, - сказал бритый.
    Андрей показал ему крышку:
        - Ваш адрес написан… Но, наверное, тут ошибка.
        - А! Заходите.
    Тарас подтолкнул Андрея в спину и они оказались в просторном баре, освещенном только настольными лампами. За столиками сидели вполне вменяемые посетители, кто-то кружился под легкую музыку. Человек проводил их к столику и с удивительной вежливостью, свойственной закоренелым уголовникам, просил подождать. Никого здесь не смутил битый вид Андрея, скорее, некоторое недоверие вызывал слишком опрятный Тарас. Они взяли себе напитки по вкусам, "Хаберс" и пиво, и молча стали ждать.

    Внимание Андрея привлекла окосевшая девушка очень маленького роста, танцующая в одиночестве. За столиком неподалеку сидела другая девушка, похожая на эту, только намного выше. С явной злобой она следила за первой, и часто поправляла парик. Андрей предположил, что она не танцует из страха потерять волосы, и поэтому завидует. Маленькая периодически подмигивала ему, вроде бы предлагая присоединится к ней. Высокая, страшно вытаращив глаза, с ненавистью посмотрела на Андрея и снова поправила парик.
        - Смотри, - громко сказал нетактичный Тарас, - девушка так уделалась, что даже ты ей понравился со своей разбитой рожей!
    Маленькая услышала его слова и, в танце приблизившись, возразила:
        - Он клевый, понял, козел?
    Тарас смутился и, вдруг вспомнив что-то необычайно важное, куда-то убежал.
        - Хорошо, что ушел, - сказала девушка, по-прежнему танцуя, - а то бы ему сейчас в морду кружкой дали.
    Андрей улыбнулся и наискось покивал головой, как бы соглашаясь и сомневаясь одновременно, чтобы хоть отчасти сохранить честь. Девушка схватила его за руку и вывела из-за стола. Её голова оказалась примерно на уровне его живота; старясь быть вежливым, он нагнулся и тут же получил слюнявый поцелуй. Танцевать было неудобно, он казался себе верхом убожества. А девушка, в довершение всего, вдруг стала кокетничать. Она убежала к своей подруге, и оттуда принялась посылать ему пронзительные взгляды.
    К счастью подруга сумела уговорить её уйти. Возмущенно глядя выпученными глазами, она вывела маленькую в гардеробную. Андрей хотел поискать Тараса, но решил подождать, чтобы не столкнуться с девушками. Посидев минут десять, он все-таки вышел.
        - Дай мне одну секунду! - вырываясь из рук высокой, кричала маленькая. - Я не могу его так бросить.
        - Да ты не видишь, что он просто пидовка?
    Тут они заметили Андрея, как не пытался он укрыться за дверным косяком. Маленькая освободилась и бросилась к нему. Она снова поцеловала его и сунула в руку бумажку - несомненно, номер телефона, Андрей даже смотреть не стал. Высокая, взвизгнув, схватила подругу за волосы и поволокла прочь, обзывая Андрея последними словами:
        - Сейчас разберемся, ятвэшник долбанный! Подожди немного, педик!

    Тараса нигде не было. Андрей, немного расстроенный, вернулся за свой столик. Едва он сел, как в бар ворвалась высокая под руку с каким-то темным человеком. Она показала на Андрея пальцем и что-то возбужденно сказала в ухо своему спутнику. Глаза у неё были совсем безумные, и Андрей стал подозревать, что в качестве долгожданного приза снова будет бит. Пропади все пропадом, думал он, но сколько можно терпеть унижения? Он хотел с достоинством встретить побои и тоже драться, но от страха не мог подняться со стула.
        - Ты чего, бродяга? - сказал темный человек, и Андрей узнал в нем сутенера с Кузанского.
    Андрей улыбнулся и что-то смущенно пробормотал. Сутенер обильно плюнул ему в лицо, девушка засмеялась. Плевок попал в открытый рот и глаза, но Андрей не решился вытереться, боясь разозлить обидчиков. Он смотрел под стол и видел слезы на своих ботинках. Постояв молча, сутенер влепил ему пощечину, сразу по уху и щеке, затем развернулся и пошел к выходу.
        - Дерьмо, - с отвращением сказала девушка.
    Сидя в мертвой тишине (в какой-то момент музыку выключили), Андрей чувствовал, что все посетители смотрят на него. Рядом стоял бритый парень, встретивший их у ворот, Андрей вспомнил и его - бандит с головой-тыквой из того же кафе на Кузанском.
        - Можешь идти, - сказал парень, - больше призов не предвидится.

    Андрей понял, что если он сейчас уйдет отсюда, то не дальше ближайших рельсов, где сможет броситься под поезд. Он встал и быстрым шагом двинулся вслед Сутенеру. У дверей он настиг их, высокая обернулась и с удивлением заглянула в его заплаканное лицо. Подхватив стул от ближайшего столика, он с ходу ударил обидчика по голове. Тот упал на колени, слегка ошалевший от такой неожиданности. Андрей не дал ему времени придти в себя и ботинками довершил падение противника. Тотчас он получил чем-то тяжелым по спине - подоспел бандит с головой-тыквой. Андрей знал, что его триумф завершился, и теперь, возможно, его забьют до смерти, но он рассчитывал с достоинством выдержать удары. В этот миг он показался себе собакой, которой палками ломают кости, чтобы мясо стало сочнее. Терпеть с достоинством было тяжело, потому что били его с надеждой нанести как можно больше увечий.
        - Стоп! Что вы делаете? - к нему бежал Тарас вместе с каким-то человеком.
        - Он чужой, - раздался голос Сутенера. - Видимо, гнида с ЯТВ. Пароля не знает. Его уже подсылали к нам на Кузанский - мы должны были встретиться, якобы по делу. Он и тогда на пароль не ответил и убежал, а потом сразу появились бойцы ятвэшники. Всех завалили, кроме меня и Святого.
        - Какой пароль, сволочи? Я вообще не знаю, зачем меня на Кузанский посылали, - вставая на четвереньки, сказал Андрей.
        - Тебя бродягой обзывали? - спросил Тарас.
        - И неоднократно. Даже наш Зам.
        - Ну вот. А ответ: "Бродягой погоняет". Это и есть пароль. Зам тебя просто проверял на принадлежность к полуприличным. Он использовал тебя, что обнаружить наших на Кузанском…- Тарас обратился к окружающим. - Он свой, браты, не парьтесь.
        - В таком случае, - сказал ещё кто-то, - у него будет кличка "Чат".

    Андрей узнал говорившего - это был Больной.
        - Как скажешь, Святой, - с уважением согласился Сутенер, - хотя я предпочел бы звать его "Сифня".
        - Сам отсос, - смело ответил Андрей - он решил во что бы то ни стало теперь всегда быть храбрым.
    Сутенер словно угадал его мысли:
        - Это временно. Ты всегда будешь трусом. Но раз Святой говорит, значит будем братами, - он по-приятельски протянул Андрею руку.
    Андрей не успел ответить, потому что прогремел взрыв, и разорванные ворота вынесло прямо в бар. Помещение наполнилось густым едким дымом и в его клубах замелькали стройные черные фигуры с автоматами.
        - ЯТВ! - закричал кто-то.
    Андрей разбежался и рыбкой, первый раз в жизни, прыгнул в закрытое окно. Вместо асфальта его встретил крутой обрыв и Москва-река далеко внизу: как всегда, он перепутал стороны. Он погрузился в ледяную бурую воду, мощное течение канализации подхватило его и вместе с отходами стремительно понесло по столице.